Фрагмент передачи «Код доступа»
Чарли Кирк: выстрел слева. (Фото: «Новая газета»)
на Западе, точнее, в Америке фактически мы видим начало гибридной гражданской войны.
Раскаты этой гибридной гражданской войны уже давно начинались и во время беспорядков после смерти Джорджа Флойда, и во время демонстраций пропалестинских после 7 октября.
В контекстеУбийство Чарли Кирка — это нападение на саму Америку Контраст между шумным, живым собранием Кирка в Университете Юта-Вэлли и выстрелами, которые его завершили, поразителен. С одной стороны — свободный и благородный обмен идеями; с другой — насилие, направленное на подавление. Свобода буквально была срублена посреди белого дня.
Но вот сейчас убийство Ирины Заруцкой и за ним убийство Чарли Кирка – это, на мой взгляд, такой момент акулы для левых, когда ты видишь, что люди в их стаде празднуют убийство человека, с которым они не согласны во взглядах, более того, который как раз занимался тем, что уважительно, вежливо с ними дебатировал.
Потому что я напомню, в чем была специализация Чарли Кирка. Это человек, который ездил по американским университетам в числе прочего, то есть по самым рассадникам, по самым инкубаторам левой идеи.
Потому что американские университеты уже некоторое время производят хунвейбинов. Не просто хунвейбинов, они производят людей, которые не просто производят впечатление и являются психически ненормальными.
И это, на самом деле, очень важная часть Мерлезонского балета. Мы об этом поговорим чуть попозже. Потому что это вполне намеренное коллективное сумасшествие.
Меня как-то поразили опросы, из которых следовало, что 80% студентов американских университетов боятся высказывать свои мнения. Естественный вопрос: какое же мнение они боятся высказывать, если они бегают по улице и кричат «Палестина от реки и до моря!» и если они честно сейчас кричат «Как здорово, что убили Чарли Кирка. Продебатируй это»?
Это же новый лозунг. «А вот подебатируй с этим», – говорят люди человеку, который с ними дебатировал и получил за это пулю в шею.
Естественно, что эти 80% – это, скорее всего, люди, которые имеют консервативные мысли, но боятся их высказывать, потому что толпа бегает, культура отмены бегает, хунвейбины страшные, профессора на их стороне.
И эти люди или просто, как Уинстон Смит в романе Оруэлла «1984», молчат и скрываются, или, опять же как Уинстон Смит, в конце концов меняются и начинают разделять мнение толпы.
В контекстеТрансгендерный маразм крепчал Хесус и Антонио объявили себя «трансами», сказали, что чувствуют себя женщинами, после чего преспокойно стали пользоваться женской раздевалкой и женским душем. Они выглядят как мужчины, имеют мужскую внешность, мужское поведение, мужской голос, одеваются как мужчины и ведут себя как мужчины...
Так вот, на мой взгляд, одно из важнейших последствий этого убийства – это что понимаешь, что нет ничего, что нормальный человек мог бы сделать, чтобы заслужить прощение и уважение вот этих воук-левых.
Потому что вся структура взглядов движения ровно так и построена, чтобы найти самую крайнюю безумную с точки здравого смысла позицию и всех, кто справа, назвать фашистами.
Именно поэтому они всегда предлагают такие конструкции, которые, опять же как в романе «1984», нарушают здравый смысл. Партия запрещала верить, что дважды два является четыре. Если ты готов поверить, если партия скажет, что дважды два – опять, то, значит, ты во все поверишь.
Например, как это строится? Тебе берут и говорят: «Слушайте, геи не должны скрываться. Геи должны иметь такие же права, как остальные». Ты говоришь: «Да что за вопрос? Да, конечно. Это просто вообще не вопрос. Как хотят себя люди в постели, так и ведут».
И вообще, надо сказать, отношение к геям в иудео-христианской цивилизации в Средние века – это одна из самых позорных ее страниц. Мы знаем, что в Древней Греции, в самурайской Японии все это было совершенно по-другому.
Тогда тебе говорят: «Хорошо, да, вот ты с этим согласен. Но давай геи будут иметь право заключать браки». Это немножко напрягает. Потому что опять же если посмотреть историю человечества, то геев в ней полно, а браков однополых в ней достаточно мало. […]
Но тебе говорят: «Слушайте, понимаете, сейчас в наше время вот один супруг должен наследовать другому, он должен какие-то бенефиты получать, не дай бог, там как разделить имущество». Ты думаешь: «Ну, ладно. Мир не стоит на одном месте. А почему бы нет… В конце концов, вот есть прекрасные черные лебеди, у них есть гомосексуальные пары, у них растет прекрасное потомство. Ну что за проблема? Давайте будем, как черные лебеди». Ты говоришь: «Ну, пожалуйста, если хотите».
Также по теме«Новая газета» За что не любили Чарли Кирка демократы и левые активисты «Forbes» Политика после смерти «КоммерсантЪ» Сделаем Америку снова безопасной
Тут тебе выкатывают новые требования: «Нет, вы знаете, вот если человек изменил пол, он должен иметь право участвовать в женских соревнованиях. А если он считает, что у него другой пол, но, извиняюсь, член у него мужской еще висит, он должен иметь право переодеваться в женской раздевалке. А если мальчик и девочка в пять лет захотели сменить пол, то они должны начать принимать соответствующие блокаторы, то есть, по сути говоря, идти на процедуру химической кастрации».
Тут у тебя глаза становятся квадратные, ты говоришь: «Нет, погодите, погодите, как это так? Ребенку в пять лет не разрешаете еще некоторые книжки читать, вы ограничиваете ему массу действий, не говоря уже о том, что если кто-нибудь займется с этим ребенком в пять лет сексуальной активностью, вы назовете его педофилом, посадите в тюрьму и будете совершенно правы». В пять лет выбор пола. Вы вообще о чем?
Вы вообще, например, знаете, что, как свидетельствует история человечества, достаточно часто молодые люди идентифицируются с одним полом, как это показывает история Греции или той же самой самурайской Японии, а потом вступают в нормальные половые связи. Зачем себя резать?
Подождите, может, он к 30 годам сам решит, что он мужик. «Ах, ты фашист!»
И тебе серьезно рассказывают, что если ты не согласен на то, что мужик, который считает, что он баба, имеет право участвовать в женских соревнованиях и он ничуть не сильнее женщины при этом, ты должен, вот как в романе «1984», не верить свидетельству своих глаз, ты должен верить тому, чему учит партия. Если ты не согласен – значит, ты фашист.
Или если черный грабит магазин, то это спонтанная реакция на века угнетения. А если ты так не считаешь, то ты системный расист. И прочее и прочее.
Еще раз повторяю, это не просто неуемное желание делать добро. Ведь эта публика считает себя святыми. Это очень характерный психологический прием, который преследует две цели. Во-первых, он создает секту, которая вбирает в себя многочисленных, но слабохарактерных людей, которые следуют за мнением коллектива.
Он создает такую целую популяцию, для которой одобрение коллективом и сигнализирование правильных мыслей важнее, чем соответствие реальности. И то, что эта позиция крайняя и несоответствующая здравому смыслу, это одна из важнейших характеристик этой позиции. Это вот такой сигнал «свой-чужой». Это абсолютно то же самое.
В контекстеОт классовой борьбы к оправданию террора: эволюция левых идей Левые движения прошли длинный путь от борьбы за равенство до оправдания насилия. Их три столпа в итоге сложились в мировоззрение, где террористы становятся «социальными движениями», а убийства — «освобождением». Эта логика глубоко встроена в западные университеты и СМИ, а значит, и в сознание миллионов людей.
Я многократно приводила этот пример когда-то в связи с российской пропагандой, как знаменитая история про евнуха при дворе императора Эрши, который ввел во двор оленей и сказал, что это лошадь. И всех, кто сказал, что это олень, естественно, Эрши через некоторое время казнил, потому что понял, что на них положиться нельзя.
Вот это принципиально: у вас должен быть олень, про которого вы говорите, что он лошадь, и все, кто не согласны, это фашисты.
И второе. Конечно, внутри этой секты буквально господствует такая заразная психологическая эпидемия, психическая эпидемия, потому что члены секты буквально ощущают себя угнетаемыми жертвами, потому что вокруг не все разделяют их светлые прогрессивные взгляды.
Обратите внимание, что их все время что-то триггерит. То их замисгендерят, то чей-то коммент в Фейсбуке вызовет у них душевное беспокойство.
Вот само существование Чарли Кирка, как выяснилось, оскорбляло их светлые души, вызывало у них душевное беспокойство.
* * *
Юлия Латынина
«Эхо FM»