На Лазурном Берегу проходит один из главных в мире кинофестивалей
Соотношение женщин и мужчин среди членов жюри и авторов фильмов–участников фестиваля постепенно движется к балансу, с гордостью отметили организаторы. (Фото: EPA / Vostock Photo - «Профиль») 🔗
За день до открытия Каннского фестиваля подготовительные работы были еще в самом разгаре. Рабочие сооружали около фестивального дворца деревянные мостки-коридоры для представителей разных категорий прессы (в Канне во всем – строгая иерархия) и кинопрофессионалов, красную дорожку еще не разложили. Папарацци тем временем уже занимали свои места рядом с закрепленными на «точках» стремянками – такова здешняя традиция. Более отдаленные от дворца улицы тоже словно бы готовились к празднику кино, но, увы, к открытию фестиваля парадного вида так и не приняли: город уродуют многочисленные строительные краны.
Это не единственное изменение, коснувшееся Канна в 2019‑м. Раньше было весьма любопытно пройтись по набережной Круазетт, рассматривая рекламу, украшавшую самые дорогие местные отели: Carlton, Miramar, Mariott и другие. На сей раз лишь рядом с одним из отелей, Carlton, красуется реклама потенциального голливудского хита, включенного, кстати, во внеконкурсную каннскую программу. Это «Рокетмен» Декстера Флетчера, байопик о сэре Элтоне Джоне, обещавшем приехать на премьеру картины. Вероятно, голливудские студии перестали делать ставку на Каннский фестиваль, тратить большие деньги на раскрутку своих фильмов здесь. Верно ли это предположение, покажет время, но складывается ощущение, что Венеция окончательно обрела в этом смысле пальму первенства. Именно ленты, стартующие там, в последние годы получают оскаровский и вообще голливудский успех. Кстати, с тем же Netflix Венеция, в отличие от Канна, не вступала в конфликт, что тоже дает ей преимущество.
Все это, конечно, не лишает Канн статуса главного в Европе и одного из главных в мире кинофестивалей, благодаря которому родилось наибольшее количество современных звезд арт-кино. Да и новую ленту Квентина Тарантино с Леонардо ди Каприо и Брэдом Питтом в главных ролях включили именно в каннский конкурс.
Смотр не может пройти и мимо актуальной социальной повестки. Журналистам разослали письма о соотношении женщин и мужчин среди отборщиков и организаторов, членов жюри разных программ и авторов фильмов–участников фестиваля. Соотношение это, мол, постепенно движется в сторону гендерного баланса. На фестиваль при этом успели ополчиться феминистки, которых не устроило решение присудить почетную «Золотую пальмовую ветвь» Алену Делону, известному своими консервативными взглядами.
Жюри
Мексиканцы продолжают захватывать мировое кино, и в первую очередь речь о трио друзей: Альфонсо Куарон – Гильермо дель Торо – Алехандро Гонсалес Иньярриту. Последний возглавил каннское жюри этого года. Автор «Бердмэна» и «Выжившего», выпаливший на открытии фестиваля пятиминутный монолог на испанском (сидящий в зале Билл Мюррей в какой-то момент закатывает глаза, пресса смеется), трогательно заявил, что он и его коллеги будут в том числе и учиться, глядя на конкурсные работы. Компанию Иньярриту составляют режиссеры Павел Павликовский, Аличе Рорвахер, Йоргос Лантимос, Робин Кампийо и Келли Рейхардт, постановщица и актриса Маймуна Н’Диайе, автор графических романов Энки Биляль и актриса Эль Фэннинг.
Первые конкурсные фильмы
В контекстеГлавный приз фестиваля в Берлине получил фильм из Румынии Главный герой торжества, «Золотой медведь», повел себя так неожиданно, что кто-то успел сравнить его со слоном в посудной лавке. Насчет слона трудно сказать, но то, что медведю удалось сделать неожиданный кульбит, — факт.
На открытии показали сатирический звездный зомби-хоррор Джима Джармуша «Мертвые не умирают». В типичном американском провинциальном городке Центрвилле начинают происходить странные события. Пропадают домашние животные (фермер с лицом Стива Бушеми в кепке c надписью Make America White Again винит во всем лесного отшельника с лицом Тома Уэйтса). Барахлит связь, поздним вечером светло. Говорят, из-за безответственного отношения к экологии Земля сошла со своей оси. Наконец, из-под земли начинают выползать живые мертвецы. The Dead Don’t Die, как поет в заглавной песне фильма музыкант Стерджилл Симпсон.
«Мертвые не умирают» – безусловно, самая удачная за последние годы картина, дававшая старт Каннскому фестивалю, хотя она и получила смешанные отзывы западных коллег. Один из главных американских независимых режиссеров (при этом Джармуш как-то сказал, что при слове «независимый», «причудливый» ему хочется схватиться за револьвер, ведь такое определение уже стало коммерческим брендом) сделал фильм в своем фирменном иронично-меланхоличном стиле и в то же время исследовал новые для себя территории.
Когда-то казалось невероятным, что он решился снять посвященную любви двух вампиров поэтическую ленту «Выживут только любовники», – до того режиссер не только не обращался к мистике, но даже к любовной теме почти не подступался. Комедия о зомби тоже виделась чем-то из ряда вон выходящим для автора «Кофе и сигарет», «Мертвеца», «Ночи на Земле» и других изысканных картин. Но вышло все как нельзя лучше.
Джармуш утверждает, что его вдохновляли работы культового режиссера фильмов о зомби Джорджа Ромеро.
«Мертвые не умирают» вообще полон остроумных отсылок к поп-культуре, более того, многие артисты напоминают нам в фильме о своих актерских ипостасях и амплуа. Например, Адам Драйвер и Билл Мюррей изображают полицейских, а герой Драйвера, сыгравшего злодея Кайло Рена в новых «Звездных войнах», носит брелок с символикой этой космической саги. Движения Игги Попа, который на пару с подругой жизни и коллегой Джармуша Сарой Драйвер изобразил зомби, пародируют дерганые танцы реального Игги на сцене. А Тильда Суинтон в роли главы местного похоронного агентства и вовсе оказывается инопланетянкой – и ведь именно так Тильду называют поклонники.
В то же время, глядя на Суинтон, филигранно орудующую самурайским мечом, нельзя не вспомнить об «Убить Билла» Тарантино. «Мертвые не умирают», разумеется, картина постмодернистская, как и ленты коллеги Джармуша. Ее игровая природа, цитатность нивелирует царящую в ней жестокость, как будто превращая все в забавную шутку. В какой-то момент даже оказывается, что персонаж Драйвера знает, чем все закончится, – он читал сценарий.
Кстати, это еще одна занятная отсылка: в прошлом году в Канне показывали «Человека, который убил Дон Кихота» Терри Гиллиама, где Драйвер играл главную роль. Сервантес же в XVII веке, по сути, изобрел постмодернизм: его Рыцарь печального образа в одной из глав читает роман о самом себе.
Зомби упоминались еще в «Выживут только любовники» – там они олицетворяли обывателей, вампиры же рифмовались с интеллектуалами. Эта же метафора перекочевала и в «Мертвые не умирают». Мы все (ну почти все) ходячие мертвецы, жертвы общества потребления, зацикленные на материальном, разрушающие мир вокруг себя, живущие бездумно. И никого в общем-то не жалко, разве что самих себя, обреченных на бесславный конец. С этой точки зрения фильм Джармуша истинно постмодернистский. Но поскольку на самом-то деле постановщик отнюдь не мизантроп – вспомнить хоть его «Патерсона», наполненного истинной любовью к человеку и его скучной на первый взгляд рутине, – надежда на светлое будущее все-таки брезжит. И в этом смысле «Мертвые не умирают» принадлежит нашей эпохе – эпохе метамодерна, или постпостмодерна.
В контекстеФильм из России признан лучшим на Мюнхенском кинофестивале Главные герои так поглощены своими проблемами, что не обращают внимания на своего единственного 12-летнего ребёнка, который после очередной ссоры убегает из дома.
«Жизнь совершенна. Цени детали» – эта мудрость одного из персонажей в итоге перестает казаться ироничной. Или, может, это все же фильм о том, что мертвые, казалось бы, пережитки прошлого вроде расизма и сексизма вновь возвращаются на арену? Не зря же директор фестиваля Тьерри Фремо назвал фильм антитрамповским. Впрочем, сам Джармуш на пресс-конференции сказал, что каждый из нас ответствен за ситуацию в мире, а политика ничего не решает.
Второй конкурсный фильм, полнометражный дебют «Отверженные» француза Ладжа Ли, обращается к современной социально-политической повестке напрямую, не используя метафор. Действие разворачивается в парижском пригороде Монфермей, где обитали герои «Отверженных» Гюго и где вырос сам Ладж Ли. Персонажи ленты – современные «отверженные». Мальчик из семьи мигрантов похищает львенка у его хозяев‑циркачей, и это запускает целую цепь событий, которая закончится самым неожиданным образом (львенок не пострадает, не волнуйтесь).
Несчастные обездоленные, так и не сумевшие интегрироваться во французское общество, к финалу картины начинают вызывать чувства весьма противоречивые. Полицейские, занимающиеся делами мигрантов и разбирающиеся во всех тонкостях взаимоотношений местных криминальных кланов, тем более, мягко говоря, далеки от идеала: их главный метод – вседозволенность. Как найти выход из сложившейся в стране ситуации, авторы ленты не представляют.
Что еще ждать в Канне
В контекстеПредставлена программа 70 фестиваля в Каннах В конкурс отобрано четыре французских фильма, это работы Франсуа Озона, Мишеля Хазанавичюса, Жака Дойона и Робена Кампийо. Так же французский фильм будет показан на открытии фестиваля 17 мая: это фильм «Призраки Исмаэля» Арно Деплешена.
Один из самых ожидаемых фильмов – это, конечно, девятый фильм Квентина Тарантино «Однажды… в Голливуде». Режиссер погрузился в годы своего детства: по сюжету в конце 1960‑х тв‑актер (Леонардо ди Каприо) и его дублер (Брэд Питт) пытаются разобраться, как существовать в индустрии, которую они перестали узнавать. Где-то на фоне происходит шокирующее убийство жены Романа Поланского Шэрон Тейт бандой Чарльза Мэнсона. В картине также заняты Марго Робби, Аль Пачино, Дакота Фэннинг, Курт Рассел, Тим Рот, Майкл Мэдсен и другие.
Другой культовый американец, Терренс Малик, который не так давно обрел свою «Пальму» за «Древо жизни», привезет в Канн новую работу – «Тайная жизнь». В фильме снялись Август Диль, Франц Роговский, Мартин Вуттке, Маттиас Шонартс и сейчас уже покойные Бруно Ганц и Микаэль Нюквист. В центре сюжета, основанного на реальных событиях, австриец, отказавшийся сражаться на стороне нацистов в годы Второй мировой.
А вот у испанского классика Педро Альмодовара до сих пор нет главного каннского приза, что совершенно несправедливо. Возможно, его картина «Боль и слава» наконец поможет восполнить этот пробел. Главные роли в ленте сыграли любимые Альмодоваром Антонио Бандерас и Пенелопа Крус. Отчасти автобиографическая «Боль и слава» расскажет о больном кинорежиссере, вспоминающем свою жизнь.
В последний момент в конкурс включили «Мектуб, моя любовь: Интермеццо» автора «Жизни Адель» Абделлатифа Кешиша – продолжение его упоительной жизнеутверждающей истории об одном лете будущего кинорежиссера тунисского происхождения. Очевидно, нас ждут еще четыре часа солнца, моря, танцев и радости бытия.
Каннский любимчик и вундеркинд Ксавье Долан попытается реабилитироваться после провалившегося англоязычного дебюта. Одну из главных ролей в ленте «Матиас и Максим» он сыграл сам. Друзья детства по-новому посмотрят друг на друга, после того как поцелуются на съемках студенческой короткометражки.
Во вторую по важности конкурсную программу «Особый взгляд» вошли две российские картины. «Дылда» Кантемира Балагова, сразившего всех два года назад в Канне своей «Теснотой», посвящена двум подругам, которые вернулись с фронта и пытаются научиться мирной жизни после Второй мировой. «Однажды в Трубчевске» мастера социального кино Ларисы Садиловой («С любовью, Лиля») – история о сложностях существования в провинциальном городе, где факт измены тут же становится достоянием общественности.
* * *
Анастасия Гладильщикова
«Профиль»