Неожиданный разворот
Статуя Свободы в Нью-Йорке. (Фото: «IsraPhoto» - «Nautilus»)
За очень немногими исключениями, либералы в Соединенных Штатах поддерживают высокий уровень иммиграции.
Американские левые идут дальше, призывая «отменить ICE» (ссылка на Правила Американское Агентства по Охране границ). Но события в Европе предполагают, что это единодушие может однажды разрушиться.
В контексте5 важнейших вопросов к фрау Меркель о депортации беженцев Несмотря на принятый закон о депортации опасные преступники и далее находятся на территории Германии и продолжают совершать преступления. Потому многие политики исходя из сложившейся ситуации, призывают центральное правительство к внедрению более радикальных мер.
После окончания Второй мировой войны левые Европы в подавляющем большинстве случаев рассматривали свободное перемещение рабочей силы и иммиграцию как лучший способ бросить вызов корпоративным интересам; По словам прогрессивного писателя Дэвида Адлера (на статью которого «Познакомьтесь с левыми националистами Европы», я здесь опирался), они «ускорили темпы истории и обострили противоречия капитализма».
Соответственно, левые помогли создать Европейский Союз и затем принять Шенгенское соглашение 1985 года (которое фактически устранило внутренние границы между 26 европейскими странами с населением более 400 миллионов человек). Он также с энтузиазмом приветствовал неевропейцев, подход, который достиг кульминации в 2015-16 гг., Когда Ангела Меркель (левая в консервативной маскировке) приняла миллион с лишним мигрантов, в основном с Ближнего Востока, которых встретил в Германии Willkommenskultur, или доброжелательная культура.
Этот массовый наплыв, особенно среди исламистов, вызвал негативную реакцию среди исторической базы левых, рабочих, что привело их к дезертирству в пользу некогда маргинальных антииммиграционных и антиисламизационных партий, тех, которые я называю цивилизационными. Эти партии с их сочетанием щедрых социальных льгот и строгого пограничного контроля набирают силу по всей Европе до такой степени, что они обладают реальной властью в пяти правительствах (таких, как Польша, Чехия, Венгрия, Австрия и Италия).
Быть избранным, левые все больше осознают, означает сделать то, что Адлер называет «важным поворотом», как от единого европейского рынка труда, так и от миграции из-за пределов Европы; этот дублет, как они недавно обнаружили, «поощряет эксплуатацию, разрушает сообщество и отрицает суверенитет народа».
Левые националисты критикуют свободное перемещение рабочей силы по нескольким причинам: экономическим (потеря рабочих мест, снижение заработной платы), культурным (потеря солидарности, ксенофобия) и политическим (элитный проект, не одобренный массами).
В поразительном повороте открытые границы теперь рассматриваются как наносящие ущерб интересам рабочего класса, в то время как строгий пограничный контроль обеспечивает права работников. Нация, давно рассматриваемая как буржуазный проект, стала щитом для рабочих от опасностей глобализма. В этом духе ведущие левые во всех трех крупнейших и влиятельных странах Европы призывают ограничить свободное передвижение рабочей силы:
Соединенное Королевство:
Джереми Корбин, лидер лейбористской партии, теневой премьер-министр и леворадикальный лидер, говорит, что «лейбористская партия не привержена свободе передвижения для граждан ЕС в качестве принципиальной точки зрения» и призывает к «разумному управлению» иммиграцией после Brexit основан на экономических потребностях Великобритании. Его коллега Дайана Эбботт формулирует это более просто: «Реальная безопасность границ ... это то, за что выступает лейборист».
Франция:
Жан-Люк Меланшон, лидер популярной французской партии La France Insoumise («Франция без границ») и выдающийся деятель левых, осуждает прикомандированных сотрудников из других стран Европейского союза как «крадущих хлеб» французских рабочих. Он хвалит французский флаг и национальный гимн (а не их социалистические аналоги) как «революционные символы», головокружительный сдвиг.
Германия:
Сахра Вагенкнехт, один из лидеров партии «Лин Линке» («Левые»), выступила против того, чтобы в 2015-16 годах приветствовать более миллиона мигрантов, против открытых границ и против предоставления мигрантам неограниченного доступа к работе в Германии. Она основала организацию (Aufstehen, или Stand Up), чтобы продвигать эти идеи, и это затронуло нервы, причем более одного из трех немцев потенциально одобряли его жесткий подход.
Конечно, националистическая версия социализма вряд ли является новой идеей, но восходит к Бенито Муссолини в Италии, который ответил на страсти Первой мировой войны идеологией, которую он назвал фашизмом; Более прозрачно, что Адольф Гитлер ехал национал-социалистической немецкой рабочей партией, или нацистской партией, к абсолютной власти.
Вспоминая этих монстров, нынешняя тенденция встречает серьезную критику; например, Мэтт Квортруп из Университета Ковентри осуждает слияние Вагенкнехта антииммиграционной политики с популистской экономикой как «опасную смесь».
Напротив, я нахожу новую итерацию левого национализма обнадеживающей: Европе, Америке и Океании нужны правые и левые, чтобы сотрудничать в ограничении массовой незападной иммиграции, которая угрожает сокрушить и даже уничтожить западную цивилизацию.
Адлер отмечает, что 40 процентов демократов в Соединенных Штатах хотят еще более высокий уровень иммиграции, чем в настоящее время, в отличие от всего 5 процентов избирателей-лейбористов в Соединенном Королевстве. Приведет ли проигрыш избирателей к тому, что американские левые также пойдут нелегким путем, а затем догонят своих коллег из Старого Света? Это просто возможно.
* * *
Даниэль Пайпс
«The Washington Post»
Сайт Даниэля Пайпса