Россиянам не привыкать к авантюрным решениям президента
Санк-Петербург. (Фото: «Nautilus»)
Власти увидели, что госрасходы вдвое больше доходов. Выбор был прост: или распечатать кубышку, или махнуть рукой на ковид.
Министерство финансов выпустило отчет о государственных тратах в апреле. Как говорится, прочти — и все поймешь, заплачешь. Теперь можно больше не гадать, почему эпидемия была вдруг объявлена побежденной. Причина ясно прочитывается в цифрах.
В контекстеВыход из локдауна Соседние с Германией Нидерланды пойдут еще дальше. С 11 мая карантинные меры смягчат в отношении детей. Откроются детские сады, а классы начальных школ будут заниматься в «полсилы».
Начну, однако, с приятного.
Средства Фонда национального благосостояния на 1 января 2020-го составляли в рублевом эквиваленте 7,8 трлн, а к 1 мая подскочили до 12,4 трлн. На четверть этот взлет объяснялся мартовской девальвацией рубля, а на три четверти — перечислением в ФНБ нефтяных сверхдоходов 2019 года. Казенная кубышка, вопреки всему, чувствует себя великолепно.
О прочих финансовых раскладах этого не скажешь.
В январе—марте, т. е. до эпидемии и локдауна, ежемесячные федеральные расходы колебались около 1,6 трлн руб. (все цифры здесь и дальше — округленные) и примерно равнялись текущим государственным доходам. Нефть уже катилась вниз, но это еще не успело радикальным образом изменить балансы.
И вот — апрель. Взлет эпидемии заставил объявить локдаун. И все это на фоне развала энергорынка.
Нефтегазовые доходы казны уменьшились в апреле с январско-мартовских 0,6 трлн до 0,4 трлн, а ненефтегазовые — с 1,1 трлн до 0,8—0,9 трлн. Особенно сильно упали поступления по НДС. Речь, повторю, только о федеральном бюджете. Про убытки регионов, пострадавших от падения сборов налога на прибыль и НДФЛ, сейчас не говорим.
В совокупности «обычные» федеральные доходы сократились в апреле до 1,2—1,3 трлн руб.
О «необычных» скажу потом. Но понятно, что бюджетная дыра стала огромной. Потому что апрельские федеральные траты выросли почти до 2,3 трлн руб., т. е. на добрых 0,7 трлн против январско-мартовских.
Статистика, опубликованная Минфином, неполна, и можно только очень приблизительно сказать, куда пошли дополнительные деньги.
Безусловно, часть из них была потрачена непосредственно на борьбу с эпидемией. Но не будем преувеличивать. Даже если все сверхплановые (за первые четыре месяца 2020-го) федеральные траты по статье «здравоохранение» пришлись на апрель, это примерно 0,2 трлн руб.
По понятным причинам выросли трансферты местным бюджетам, впавшим в ступор.
Как всегда в кризисы, что-то существенное досталось «системообразующим предприятиям» и их покровителям. Пришлось увеличить также субсидии Пенсионному фонду и ФОМС, ведь поступления соцвзносов упали.
В контекстеШведский путь Чтобы оценить эффективность шведской стратегии, сравним Швецию с ближайшими соседями – Норвегией и Финляндией. Эти страны очень похожи и по плотности населения, и климату, и по связанности с другими европейскими странами.
Помимо всего этого, поднялись траты по нескольким разновидностям социальной помощи. Однако их вес в общем объеме дополнительных расходов был очень скромным.
Но и без того в апреле пришлось добавочно изыскать примерно 1 трлн руб., чтобы как-то свести концы.
Были пущены в ход все известные хитрости наших госфинансистов (начиная с уменьшения остатков на счетах), а также, возможно, и несколько неизвестных.
Задачу решили, апрельский бюджет сбалансировали. Но такой подвиг можно совершить только раз—другой. При всем богатстве практикуемых у нас не совсем обычных финансовых методов, каждый месяц вытряхивать из рукава по триллиону рублей затруднительно. Разве только начать тратить ФНБ.
Если бы не был отменен локдаун, пусть даже введенный в разумные рамки и освобожденный от перегибов, кубышку обязательно пришлось бы распечатать. Ведь ежемесячные добавочные траты уже не могли бы уложиться даже и в триллион рублей.
Люди явно не готовы были и дальше терпеть безденежье. То есть не меньше полутриллиона каждый месяц уходило бы еще и на пособия.
Плавный выход из локдауна, подчиненный только эпидемической целесообразности, подкрепленный реальной соцподдержкой и растянутый на май, а во многих местах и на июнь, стоил три или даже четыре триллиона. Извлечь их можно было только из ФНБ.
Заветный Фонд рисковал похудеть на четверть, а то и на треть. Такая перспектива, видимо, выглядела в глазах вождя совершенно невыносимой. Об апрельских финансовых раскладах ему, конечно, доложили раньше, чем нам — дней десять назад.
Отсюда и решение крутануть руль и «вернуться к нормальной жизни»: локдаун свернуть; неработающих и бывших самозанятых оставить под домашним арестом; раздать несколько сот миллиардов в виде одноразового детского пособия и больше ничего не платить; надеяться, что непобежденная эпидемия иссякнет сама.
Авантюрно? Да. Непоследовательно? Конечно. Но логика нам знакома и понятна.
* * *
Сергей Шелин
ИА «Росбалт»