И мы будем жить
«Возвращение антисемитизма» — так называлась статья, опубликованная в Commentary в феврале 2002 года. Семнадцать лет назад. В 2003‑м Габриэль Шёнфельд, в то время редактор Commentary, издал книгу под названием «Возвращение антисемитизма».
В контекстеКак Франция стала опасным местом для еврея В Европе, где разрастается израильско-палестинский конфликт, антисемитский всплеск особенно заметен.
За последние три года, с момента теракта в кошерном супермаркете в Париже и роста открыто антисемитских настроений среди белых националистов, вышло бессчетное множество статей, отмечающих возрождение антисемитизма.
А в минувшее воскресенье рабби лорд Джонатан Сакс написал серию твитов о «стрельбе в хабадской синагоге в Поуэе и продолжающемся возрождении антисемитизма».
Какую бы форму это ни принимало — а только на прошлой неделе это приняло форму отвратительной карикатуры, стрельбы в синагоге, улыбающегося представителя практически ядерной державы, клянущегося разрушить государство, где евреи собрались вместе впервые за две тысячи лет, — мы все это видели раньше и увидим еще.
Антисемитизм возвращается уже так долго, что кажется, что он никуда и не уходил.
Но, конечно, он уходил. Или, скорее, был заглушен в западном обществе на много десятилетий, по крайней мере в открытой форме. При этом продолжался в Советском Союзе, проводившем антизападную политику, и в мусульманских странах, где по‑разному проявлялся и продолжает проявляться.
Но западные общества после 1945 года, пораженные тем, как культурная и развитая страна может использовать технологии для осуществления дьявольского плана — избавить мир от евреев, дружно решили, что ненависть к евреям — безусловное зло.
Решили они так не только потому, что эта ненависть угрожала небольшому меньшинству, но и потому, что история продемонстрировала:
приятие антисемитизма и взрывные формы его выражения — это болезнь, которая может разрушить нацию изнутри.
В контекстеАнтитрамповский антисемитизм: связь между Питтсбургом и Поуэем Предполагаемый манифест стрелка за нападение на синагогу Хабад Пауэй включает в себя осуждение президента США Дональда Трампа.
Разумеется, нельзя взять и искоренить столь глубоко сидящее чувство, как ненависть к евреям. Но можно установить определенные стандарты поведения на работе, в общественных местах, в школах, в газетах, которые оставляют эту ненависть там, где ее единственное место — в темных уголках человеческого подсознания и в головах любителей теорий заговоров. Так и произошло.
Дискриминация евреев, особенно в Америке, отошла в прошлое. Элитные юридические фирмы «белого ботинка», которые раньше даже на собеседование евреев не приглашали, теперь оказались наводнены евреями‑юристами.
Евреям не давали в заметных количествах поступать в колледжи Лиги плюща до начала 1960‑х, но к 1990‑м в большинстве этих колледжей уже были президенты‑евреи.
Этот беспрецедентный набор факторов все еще сохраняется, особенно в Соединенных Штатах, но он сходит на нет. Возможно, это было неизбежным.
Ранее сдерживаемая энергия еврейского народа за последние восемь десятилетий привела к тому, что мы поднялись на высоту, которая другим кажется угрожающей.
Язвительный еврейский юмор всегда предупреждал об этом, как, например, в анекдоте о двух евреях перед расстрелом. Один говорит: «Я бы хотел повязку на глаза». Другой говорит: «Сэм, не создавай проблем». Не высовывайся. Ни о чем не проси. Ничего хорошего из этого не выйдет.
В 2019 году редактор международного издания The New York Times, человек, занимающий чрезвычайно престижную должность, поставил в номер карикатуру, на которой премьер‑министр Израиля изображен в виде собаки‑поводыря, ведущей слепого президента США.
Как написал в своей колонке Брет Стивенс в ужасе от вероломства собственной газеты, «этот образ в другое время мог бы появиться на страницах Der Stürmer.
Еврей в виде собаки. Маленький, но хитрый еврей ведет за собой тупого и доверчивого американца. Ненавистный Трамп евреизирован с помощью кипы. Номинальный слуга оказывается подлинным хозяином. Карикатура использовала, кажется, все антисемитские стереотипы, за исключением разве что знака доллара».
В контексте«Правый» и «левый» антисемитизм в сегодняшней Европе Еще большую тревогу у европейских евреев вызывает тот факт, что антисемитские предрассудки выходят за рамки ультраправого крыла, которыми они были преимущественно ограничены с 1945 года, и подхватываются левыми популистами.
Этот инцидент важен, поскольку показывает, как истрепались антиантисемитские стандарты. По‑видимому, редактору, имени которого мы не знаем, не пришло в голову, что он — непреднамеренно — выступает реинкарнацией Юлиуса Штрейхера, редактора Der Stürmer.
Скорее всего, этот редактор на протяжении многих лет не разговаривал с кем‑либо, кто бы не считал Нетаньяху чудовищем, а значит, легитимным объектом травли.
Он и представить себе не мог, что именно такие образы были важной частью нацистского геноцида евреев.
Вероятно, ему не приходило в голову, что еврейскому народу всего несколько поколений назад угрожало полное уничтожение, и поэтому нужно аккуратнее относиться к карикатурам на евреев. Скорее всего, его мировоззрение зиждится на каких‑то совсем иных китах.
Мы знаем об избирательных ожиданиях, которые срабатывают только в отношении Израиля, о яростной критике израильской политики, хотя десятки других стран ведут себя точно так же, когда речь заходит о спорных территориях.
Упорные критики единственного в мире еврейского государства лицемерно заявляют, что они делают это для собственного блага Израиля или для того, чтобы заставить Израиль следовать стандартам своих же пророков, в то время как ни одно другое государство в мире не обязано придерживаться никаких стандартов.
Нам говорят, что мы не должны считать это антисемитизмом, потому что (а) евреи сами участвуют в этом и (б) критика страны — это не то же самое, что критика народа.
Что ж, евреи, как и все остальные, могут быть повинны в моральном идиотизме, а критика страны может, конечно, отличаться от критики народа, но может полностью совпадать с ней.
Однако проблема не только с Израилем. В Европе были приняты законы, затрудняющие или запрещающие евреям исполнение важнейшей религиозной заповеди — обрезания новорожденных мальчиков и препятствующие соблюдению кашрута.
Создание юридических препятствий для повседневной религиозной практики меньшинств — это не новомодный мем в социальных сетях, это древнейшая форма религиозной дискриминации.
Исроэл Гольдштейн, раввин хабадской синагоги в Поуэе, после операции на руках, раненных террористом, в конце Песаха выступил с заявлением — красивым, красноречивым, вызывающим и жизнеутверждающим заявлением: хотя, как говорится в пасхальной агаде, «в каждом поколении они восстают, чтобы уничтожить нас», мы не будем уничтожены.
Он призвал евреев прийти в синагогу в следующую субботу и сказать: «Ам Исраэль хай». Ам Исраэль хай. Да живет народ Израиля. И мы будем жить.
* * *
Джон Подгорец
«Лехаим»
«Commentary»