Самые разные люди...
«Интеллектуал» на правительственном гранте. (Фото: «Nautilus»)
Насчет левого мировоззрения. В свое время (где-то середина нулевых годов) меня заносило в ту степь, какое-то время исповедовал эту веру.
Так что я примерно представляю изнутри модель «левого интеллектуала». Как доходят до жизни такой.
В контекстеФлойд, бывший Джокер Не бутафорский Джокер, бывший антигерой детских комиксов, поднимется над вашим домом, друзья. К вам идет вполне реальный Джордж Флойд – и это намного, намного страшней.
Причины, можно сказать, экзистенциальные, а можно сказать, классовые. На примере США – и не только – мы знаем, что оплот этой армии – масс-медиа и гуманитарные факультеты. И это не вполне совпадение, в означенный период я – начинающий преподаватель на кафедре философии и колумнист в городском СМИ (газета «Вечерний Красноярск»).
Мало кто действительно беззаветно любит убогих и обездоленных больше всего на свете. Любят, как и обычные люди, в основном самих себя.
Вопрос, кто ты и как это реализуется.
Как правило, левый интеллектуал – весьма начитанный мальчик любого возраста. Также он склонен писать и разговаривать и делает это несколько складнее среднего. Не бог ораторского искусства и не великий писатель, впрочем.
Также есть склонность к размышлениям на общие темы: что же будет с родиной и с нами, что суть бобро и осло и т. п. Навык, опять-таки, не настолько супер, чтобы его можно было довести до монетизации в условиях рынка, но – лучше среднего.
А далее — жестокое наблюдение, что этим, в общем-то, скиллы и исчерпываются. В XIX веке это сами по себе элитные навыки (уметь в текст, когда большинство даже читать не может), в XXI… как говорится, это еще не профессия. Копирайтером такого возьмут, преподом чего-то гуманитарного – как вариант, можно еще пойти «в культуру» – протирать экспонаты.
Но человек уже полагает себя интеллектуальной элитой. И ему предлагаете рекламировать кофейню, сторожить носки Ленина, прыгать у доски за 0,5 средней зарплаты? Не вынесет такого душа поэта, да и душа прозаика тоже.
Отсюда твердое, до нутра, убеждение в грешности текущей социальной модели. Вот бы такую модель, где бы платили за чтение умных книжек и социальную критику! Чтобы торгаши ходили под нами, а не наоборот.
Это как максимум «республика Платона», где в воспаленном воображении заслуженный ботаник равен члену Политбюро ЦК КПСС. Это как максимум. Как минимум пусть все это навернется.
Если нас не берут на карнавал, пусть хотя бы всем наступит одна ночь. Согласны на канаву, если рядышком приютится олигарх. Поскольку социальные статусы меряются не абсолютно, а относительно, перемещение с кафедры под забор в условиях революции все равно будет считаться подъемом.
Короче, это все такой ресентимент, я долго подводил именно к этому слову.
В контекстеЛевый лагерь: борьба с собственной тенью Практически вся энергия «левого Израиля» — тратится на «низвержение Нетаниягу», в твердой, слепой уверенности, что это неизбежно, автоматически приведет к низвержению право-религиозного лагеря.
Это становление не просто сочувствующего, а именно профессионального левого интеллектуала. Далее они находят друг друга, образуют сообщество и начинают выбивать для него место под солнцем.
Чтение определенных книжек и озвучивание определенных идей начинает идти уже на платной основе. Вот если сейчас на Западе признать политкорректность обманом чувств и распустить ее войско – это же миллионы человек останутся без работы.
Самые разные люди. Преподаватель кафедры социально справедливых наук, где учат ничему. Сотрудник прогрессивного СМИ с доплатой 100% за прогрессивность. Люди из НПО, борющиеся с капитализмом за налоги, собранные с капиталистов. Популяция цензоров всех наук – недоученные, правящие тексты ученых.
Дело именно в этом ордене, а не в черных гопниках — или кто там грабит в США. Гопники любого цвета – полиции работы на полчаса в рамках стандартного протокола.
Я описал, понятное дело, лишь одну модель становления левой мысли. Полагаю, довольно массовую, скорее всего, базовую. Наверняка найдутся люди, которые скажут: «У нас не так!» У нас не ресентимент. Мы действительно их любим, искренне и безответно, и готовы положить жизнь за…
Негра-рецидивиста с трудным детством и двумя трупами. Людей весом 200 килограммов. Злых работяг с 20-лет-подряд-убыточного-завода без мысли поработать где-то еще. Кого еще полагается возлюбить?
Я верю, что так тоже бывает. Любовь зла. Я не имел в виду ваш случай доброй души, не принимайте на свой счет.
Правда, ваш случай кажется мне еще страшнее.
* * *
Александр Силаев
«Кстати»