Так возникло в Израиле глубинное государство
Демонстрация против судебного диктата. (Фото: «Nautilus»)
Начну с двух пояснений:
– Вместо термина Deep State я буду использовать выражение глубинное государство.
– Под «чиновниками» я имею в виду всех государственных служащих, включая офицеров и судей.
В контекстеКозырная команда Маск, может быть, самый богатый человек планеты и «большой авторитет», но так называемое глубинное государство будет сопротивляться увольнениям и реформам устоявшегося десятилетиями госппарата.
Глубинное государство — это не изобретение последних лет и не явление, присущее только Израилю или США. Это древнее явление.
Оно возникло, когда люди начали объединяться в большие группы и организовывать формы правления. Любой режим нуждается в бюрократии, через которую он управляет своими гражданами. И всегда наступает момент, когда бюрократия начинает использовать своё положение в собственных интересах.
Глубинное государство существует и в монархиях, и в диктатурах — правитель не может управлять страной в одиночку, ему нужны помощники. Это и есть чиновничество.
Даже царь Соломон, мудрейший из еврейских царей, был вынужден разделить своё царство на 12 административных округов для сбора налогов и более эффективного управления. Причём деление было не по традиционному распределению по коленам, а по экономическим и географическим критериям. Назначенные им чиновники использовали свою власть для накопления богатства и влияния — такова человеческая природа.
В древнем Риме был момент, когда преторианская гвардия решала, кто станет императором.
Демократическая система — относительно новая. Всего около 250 лет.
В демократии правитель — временный. Он приходит и уходит, а бюрократия остаётся. Это благодатная почва для накопления власти.
В США попытались нейтрализовать это следующими мерами:
– массовая отставка высших чиновников при избрании нового президента;
– избрание народом высших должностных лиц — шерифов, окружных прокуроров и даже низших судей.
Но даже в США глубинное государство приобрело огромную власть. Ведь невозможно заменить весь бюрократический аппарат за один раз.
В Великобритании, откуда Израиль унаследовал часть своей системы управления, бюрократия очень сильна. Телесериал «Да, господин министр» из 80-х годов отлично показывает, как глубинное государство реально управляет страной, несмотря на комедийный жанр.
А теперь — Израиль
В контекстеДаешь мировое господство! Почему с таким остервенением накинулось «глубинное государство» на Дональда Трампа? Да он ведь вознамерился, ни много, ни мало, РЕШИТЬ сразу несколько проблем, на которых десятилетиями жировала и размножалась не только американская, но и международная бюрократия.
Бен-Гурион с первых дней создания государства отлично понимал силу бюрократии и поэтому позаботился о том, чтобы сохранять контроль над назначениями.
Это доходило до того, что в армии назначение на любую должность выше лейтенанта требовало одобрения министра обороны — самого Бен-Гуриона. Но даже при этом существовало глубинное государство.
Затем появился Аарон Барак.
В 1975 году он был назначен юридическим советником правительства. Именно в этот день было заложено современное израильское глубинное государство.
На первом этапе Барак должен был ослабить власть МАПАЙ — партии, управлявшей Израилем с момента основания и контролировавшей почти все государственные посты.
Барак занялся двумя её крупными деятелями: Ашер Ядлин сел в тюрьму, а Авраам Офер покончил с собой после начала расследования. Затем в 1977 году Барак поставил ультиматум премьер-министру от партии труда Ицхаку Рабину:
«Или ты снимаешь свою кандидатуру, или я подаю против тебя обвинение за незаконное хранение валюты за границей».
Рабин ушёл, его заменил Шимон Перес, а партия труда потерпела поражение — к власти пришёл Менахем Бегин.
Бегин был опытным политиком, но наивным и больным человеком. Барак сблизился с ним и выпросил у него всё больше полномочий.
Через три года он стал судьёй Верховного суда, а позже — его председателем.
Усиление власти Барака и судебной системы
В контекстеЧто и нужно было доказать Не желая того, Аарон Барак преподал нам в Гааге важный урок по юриспруденции и, главное, по судьям. Вдруг выяснилось, что Ярив Левин и его друзья были полностью правы – судьи выносят решения исходя из их политических убеждений, с которыми они приходят из дома.
Он возглавлял комиссию Кохена, расследовавшую резню в Сабре и Шатиле, и устранил наиболее опасного для себя человека — Ариэля Шарона. Шарон был устранён на 20 лет.
Затем Барак захватил контроль над комиссией по назначению судей, усилил пост юридического советника и продвигал своего союзника Ицхака Замира.
Он понял: чтобы власть перешла к судебной системе, нужно ослабить политиков.
Начал с представителей ШАС — более слабой и уязвимой партии. Несколько её депутатов были осуждены. Затем Барак перешёл к сильным фигурам — Арье Дери был осуждён и посажен.
Затем к власти пришёл Биньямин Нетаньяху, и Барак увидел в нём серьёзную угрозу. Особенно после назначения профессора Яакова Неймана министром юстиции. Нейман хотел реформ, и на него быстро «сшили дело». Хотя он был полностью оправдан, свою должность он потерял.
Затем последовали аналогичные дела:
– против Рафаэля Итана,
– против Авигдора Кахлани,
– попытка против Рувена Ривлина.
Эти действия вызвали страх среди политиков. Медиа, поддерживавшие судебную хунту, представляли всех политиков как коррумпированных, а судей — как эталон честности.
Термин «центр Ликуда» стал синонимом коррупции.
В контекстеЗа свет, за воду и за свободу Идею получения взяток от Катара лично премьер-министром вбросил не кто иной, как бывший начальник генштаба и бывший министр обороны Моше (Буги) Яалон. Он уже сочинял историю про незаконно заказанные подводные лодки, потом обвинил ЦАХАЛ в проведении этнической чистки в Газе, а теперь у него катарские доллары в глазах.
Следующей целью стал пост юридического советника правительства. После скандального назначения Рони Бар-Она, право выбирать кандидатов было передано комиссии по отбору, возглавляемой судьёй Верховного суда.
Был также изменён закон о неприкосновенности депутатов — теперь депутат сам должен просить Кнессет о применении иммунитета. Это облегчило судебное преследование.
Судили даже министра юстиции Хаима Рамона, несмотря на его левую ориентацию — хунта дала понять: неважно, левый ты или правый, если мешаешь — уничтожим.
Потом премьером стал Эхуд Ольмерт, и, к «несчастью» системы, он назначил министром юстиции профессора Даниэля Фридмана — принципиального противника судебного активизма.
Ему пытались шить дело, но он был безупречен — даже не пользовался ручкой, выданной министерством.
Раз Фридмана нельзя устранить — устранили Ольмерта. Он сел в тюрьму, а Фридман ушёл.
Возвращение Нетаньяху и новые «дела»
В контекстеНетаниягу прав насчёт «Глубинного Государства» Израиля Жёсткий контроль над властью, который сохраняют те, кто засел в недрах израильской бюрократии и управляет многими её институтами, — это совсем не то же самое, что демократическая легитимность.
Нетаньяху снова пришёл к власти. Судебная система его не любила, но пока он не вмешивался — его не трогали.
Когда началась волна призывов сдержать БАГАЦ, глубинное государство вновь решило сбросить власть через уголовное преследование — и сшило Нетаньяху три дела.
Так мы пришли к ситуации, в которой судьи назначают сами себя, отказываются признавать политическую власть и лишили правительство возможности назначать высокопоставленных чиновников — всё передано «комиссиям по отбору», которые контролируют сами судьи.
По этой причине судейская система блокирует назначение главы госслужбы.
В Израиле утвердилось глубинное государство, в котором формально правят избранные, но фактически — чиновники.
Каждый назначенный ими чиновник становится несменяемым «гвоздём без шляпки» — невозможно уволить, прикрывается «профессионализмом».
Мнение каждого такого чиновника выше мнения «коррумпированного политика», ведь это «профессиональное заключение».
Идеология «существенной демократии»
В контекстеУстоит ли израильская демократия под натиском судейских чинуш? Судьи, те самые, кто, как настаивает Барак, являются хранителями «Народной воли», считают, что убеждены, что к ним лично все эти высокие этические стандарты, которых политики обязаны придерживаться, не относятся и не применимы.
Аарон Барак придумал концепцию «существенной демократии». Что это такое?
Внешне — выборы, парламент, правительство, законы, решения большинства. Но большинство больше не решает.
Настоящие решения — у судей. Не верите? Слушайте сами.
В мае нынешнего года председатель Верховного суда, выступая перед подростками, сказал:
«Оставьте эту так называемую “избирательную демократию”. Это как если бы четыре волка и одна овца голосовали, кого съесть на ужин — это демократия четвёртого класса, простите. Демократия — это не просто большинство. Есть права меньшинства и определённые ценности. “Большинство решает” — это примитивная демократия. Я называю её избирательной, но она очень низкого уровня».
Когда один из учеников спросил:
«Если большинство дало Верховному суду полномочия отменять законы, почему оно не может их забрать?»
Судья Голдфрейнд ответил:
«Тогда это уже будет не демократия. Это будет что-то другое».
Так возникло в Израиле глубинное государство «существенной демократии».
* * *
Д. Бен Йехуда
«Facebook»
Перевод: «Nautilus» / «OpenAI»