Когда в России появится свой Зеленский
Выборы президента Украины продемонстрировали, что на всем постсоветском пространстве (не исключая, разумеется, и Россию) существует запрос на появление политиков нового типа, не имеющих ничего общего с традиционными элитами.
И такие политики вполне могут появиться уже скоро — например, на выборах в Госдуму 2021 года.
В контекстеПрезидент Сорви-голова Когда он, играя президента Леонида Кучму, рассказывал зрителям из-за трибуны: «Сегодня мы рассчитались с Россией за газ», а затем спускался со сцены в одних трусах, то Кучма, который с Зеленским, к слову, хорошо знаком, только и сказал: «У меня трусы лучше!»
Максим Галкин, Филипп Киркоров, Эмин Агаларов и другие звезды российской светской хроники очень радостно отреагировали на избрание комика Владимира Зеленского президентом Украины.
Чего в этом больше: искреннего восхищения коллегой по профессии, взлетевшим так высоко, или прозаической надежды, что новый президент вновь разрешит «чёс» по Украине российским исполнителям, — не знаю. Скорее всего, оба мотива тут присутствуют. Звезды массовой культуры защищены от гнева Кремля не только возможностью прикинуться наивными аполитичными комедиантами: «А что, нельзя было? Мы вместе с Володей не раз в Одессе и Николаеве выступали».
Их прикрывает, как броня, всенародная любовь, по сравнению с которой меркнут рейтинги Путина.
В этом смысле победа Зеленского представляет для Кремля серьезную тему для размышлений. Мемы с Мишей Галустяном, появившиеся в сети буквально через пару часов после звонка Петро Порошенко Зеленскому с признанием поражения, — не такая уж и глупая шутка. Уверен, что метафорический кандидат «Ургант Максимович Галустян-Галкин» вовсе не беспочвенная фантазия блогеров.
И вот, с моей личной точки зрения, почему. В Украине за почти тридцать постсоветских лет появился профессиональный политический класс — сильно коррумпированный, не очень принципиальный, много суетившийся на телеэкранах. Но это один из главных признаков того, что с момента первой мирной и бесконфликтной передачи президентской власти от Леонида Кравчука Леониду Кучме в 1994 году страна эволюционировала в сторону демократии.
Начиная с 2004 года несколько попыток команды Виктора Януковича повернуть этот процесс вспять потерпели крах.
Избрание Владимира Зеленского знаменует собой поражение всего постсоветского политического класса, которому украинцы отказали в доверии.
Они хотят перемен, и этот запрос, хотя и кажется просто нытьем про маленькие зарплаты и ворующих мэров, революционен. Самые обычные украинские граждане, обладающие очень схожим с россиянами опытом, теперь считают политиков своим слугами, которым они вольны указать на дверь. Да, значительная часть старого политического класса переоденется-переобуется и вернется. Но радикальный урок обновления и опытные, и начинающие политики Украины уже усвоили.
Зеленский, судя по результатам выборов, реально объединивший страну, символизирует собой надежду граждан не столько на конкретные преобразования, сколько на то, что их полюбят, к ним прислушаются, станут к ним ближе.
В контекстеЗеленский сознательно отказался от популизма в программе У России, в отличие от Ирана, руки там связаны. Она не может действовать так, чтобы спровоцировать ответные серьезные действия со стороны коалиции во главе с США, она не может предотвращать налеты авиации Израиля.
Казалось бы, что общего в этом смысле у Украины с Россией? Похожий на украинский политический класс постепенно складывался и в ельцинскую эпоху, пока Владимир Путин его не вырубил почти под корень. Кого-то посадили, кого-то изгнали, большую часть кооптировали и коррумпировали. В России, как и в Украине, есть министры, депутаты и губернаторы.
Но назвать их политиками не поворачивается язык. Большая часть этих фигур — пешки.
Единственное, что роднит их с украинскими коллегами, — полное недоверие к ним людей. Правящая «Единая Россия» катастрофически теряет позиции. Судя по опросам общественного мнения, граждане начинают испытывать недоверие не только к пешкам, но и к околокремлевским и кремлевским «тяжелым фигурам». Никаких способов остановить это падение доверия — за исключением новой войны — у властей нет.
В теории политический класс мог бы попытаться обновить сам себя изнутри, за счет появления новых Горбачева — Шеварднадзе — Яковлева — Ельцина, которые бы вдруг «прозрели» и бросились срочно менять страну. Но КПСС была политической организацией и порождала, соответственно, политиков, пусть и не западного, демократического типа. Нынешняя система принципиально не допускает политической самостоятельности ни у кого, кроме, по сути, одного человека.
Так что никаких спасителей обитатели элитных поселков по Рублево-Успенскому шоссе из своей среды не выпестуют.
Это относится и к думским партиям — фейковой оппозиции (за исключением, возможно, отдельных коммунистов-регионалов).
Так называемая несистемная оппозиция слаба и пока слишком настроена на постепенное восхождение к власти — через местные выборы. Единственного политика общенационального уровня Алексея Навального власть давно держит в очень узком коридоре, из которого выйти чудовищно трудно. Не без помощи кремлевской пропаганды он постепенно становится в глазах многих профессиональным борцом с коррупцией других профессиональных политиков.
Кремль сознательно способствует этому. В стране, где коррупция является одним из важнейших инструментов власти, ее даже устраивает месседж «Все вокруг воруют!». С точки зрения политического режима, он порождает цинизм и гражданскую пассивность.
Зато запрос на «любящих, понимающих, заботящихся о людях» несистемных политиков разлит в воздухе. На горизонте — выборы в Государственную думу в 2021 году. Это совсем скоро. Представьте себе телевизионные дебаты Вячеслава Володина и, скажем, Ивана Урганта и задумайтесь, кто в них победит. У меня нет никаких сомнений, что любой известный шоумен, который по определению умеет говорить с самыми разными людьми, положит на обе лопатки любого депутата парламента. И не только депутата, но даже… Нет, промолчу.
То, что сегодня ни одна заметная фигура не из мира политики не выразила желания последовать по стопам Зеленского, ровным счетом ничего не значит.
Рано, да и предложений пока нет. Но любая политическая сила сегодня изучает украинский опыт, потому что запрос на новизну и человечность придется удовлетворить, и довольно быстро. Эту идею может попытаться перехватить Кремль. Однако опереться на по-настоящему популярного аутсайдера там побоятся, потому что боятся людей с независимым авторитетом вообще. У оппозиции в этом плане намного больше шансов создать коалицию с неким народным героем во главе.
Важно, чтобы этого захотел потенциальный герой. Знать бы еще, кто он.
* * *
Константин Эггерт
«Сноб»