Умеренность бессильна: нужна революция
Демсоциалист Берни Сандерс победил и в Неваде, притом — убедительно. Я, естественно, болел за него, поскольку опросы убедили меня, что Америка еще не созрела для социализма, а это значит, что Сандерс, в конце концов, проиграет капиталисту Трампу.
В контекстеТрамп уже выбрал себе соперника И Байден, и Сандерс могут сдать свои позиции, возможно, уже в этом году. Дело не в их идеях, а в них самих. На Байдена есть компромат, Сандерса может подвести его возраст: в 2020 году ему будет 79 лет. Однако у того и другого есть по несколько «дублёров», которые придерживаются схожих взглядов.
Кто созрел у нас для социализма, так это молодежь. Она стройными рядами идет голосовать за престарелого кандидата, который провел свой медовый месяц в Советском Союзе (я, впрочем, тоже, но у меня не было выбора, а вот Сандерс поехал туда, а не на Багамы, вполне добровольно), в молодости был чем-то вроде троцкиста и лишь потом переквалифицировался в «демократического социалиста», якобы на скандинавский манер (хотя скандинавы давно одумались, но Сандерс, очевидно, это пропустил).
Почему наша молодежь стройными рядами идет голосовать за социалиста, отчасти объясняет старая максима, что «если тебе 20 лет, и ты не социалист, то у тебя нет сердца, а если тебе 30 лет, и ты социалист, то у тебя нет ума».
Ряд деталей добавляет к этому объяснению статья Джейка Новака «Берни Сандерс — фаворит, потому что мы так воспитали наших детей», напечатанная в День защитника отечества на сайте бизнес-канала CNBC.
Во-первых, пишет Новак, американские родители, которые в массе своей не поклонники социализма и определенно не растили детей в этой вере, хотели, чтобы их дети были хорошо трудоустроены, и поэтому растили детей в убеждении, что верхнее образование крайне важно для жизнененного успеха.
Эту мысль проповедовали после конца Второй мировой войны учителя, политики и журналисты, и так усердно, что сомневаться в этом на публике стало неприлично.
Одновременно стоимость высшего образования росла бешеными темпами и подстегивалась государством, которое ввело систему льготных займов и на обучение. Вехой здесь называют 1978 год, когда я, грешный, тоже учился в Нью-Йорке в аспирантуре, но, слава Богу, тогда дешевой, и занял за три года всего 10 тысяч, которые потом честно отдавал по 200 с чем-то в месяц.
В контекстеПолетели? Социалист Сандерс с завидным упрямством продолжает вести свое стадо к обществу всеобщего равенства. Я ожидала, что этот амбициозный дедушка просто так не уйдёт на покой, что второе пришествие Берни непременно состоится, что оно будет жестким.
Благодаря госпомощи студентам вузы могли позволить себе драть с них все больше, и плата за образование росла с 1970-х в шесть раз быстрее, чем инфляция.
В данный момент миллионы американских выпускников обременены непосильным долгом, взятым на обучение. В совокупности он составляет более 1,6 триллиона.
И вот появляется кандидат в президенты, который обещает не только простить студенческую задолженность, но и винит в ней «корпоративную жадность» и то, что государство тратит деньги не на то (то есть на оборону). Ну как не любить такого? Халява манит.
Во-вторых, Новак считает, что истеблишмент обеих американских партий старается потрафить не молодежи, а пожилым людям, и щедро тратится на такие блага, как госпенсии по старости и медобслуживание, то есть Social Security и Medicare.
Не потому, что старики в США беднее молодежи. Они неизмеримо богаче нее.
Одно исследование 2017 года показало, что семья, возглавляемая 65-летним и старше, имеет состояние, которое в 47 раз превышает состояние семьи, возглавляемой сравнительно молодым человеком.
Политики пытаются угодить старикам, потому что те голосуют, а вот молодежь — не очень. По данным за 2016 год, 71% американцев 65 лет и старше голосовали на выборах. Из тех, кому от 18 до 29 лет, — всего 46%. В 2018 году этот разрыв несколько сократился, но он по-прежнему немал.
В контекстеСоциалиста в президенты? Насколько серьезна заявка политика, которого в Америке считают социалистом? «Повестка для» Сандерса, казавшаяся отчаянно левой и радикальной три года назад, теперь стала почти «мейнстримом» для демократов.
Если часть молодых американцев находила непропорционально большую щедрость государства к престарелым несправедливой, то введение «Обамакер» лишь усугубило это ощущение, потому что обамовская перестройка заставляла молодых и здоровых американцев расплачиваться за лечение их более старых и больных сограждан.
Сандерс, которому около 100 лет, естественно, много говорит о пенсиях по старости, но обещает халяву и молодым,
например, «Медикер для всех», то есть «бесплатное» медобслуживание, которое сейчас ассоциируется, прежде всего, с его именем, хотя эту коврижку сулит народу не он один.
Наконец, Новак объясняет популярность Сандерса тем, что демократы безмерно накалили атмосферу своими проклятиями в адрес Трампа и
настроили изрядную часть впечатлительной молодежи на поддержку не умеренных кандидатов, а радикалов, вроде нашего социалиста.
Демократы не ограничились критикой каких-то конкретных начинаний или взглядов Трампа, а три года подряд изображают его расистом и марионеткой Путина, то есть изменником родины. Перед лицом такой вселенской угрозы умеренность бессильна: нужна революция.
Ее знаменосцем сделался престарелый догматик, десятилетиями тупо повторяющий одни и те же левацкие банальности, но, как любой фанатик, подкупаюший юные сердца своей страстностью.
* * *
Владимир Козловский
«Еврейский мир»