Три причины для большой войны: Сирия, Прибалтика, Венесуэла
США и Россия (в любом из своих политических воплощений) никогда не воевали между собой напрямую.
Имели место лишь крайне ограниченное участие войск Соединенных Штатов в боевых действиях на севере нашей страны (в Архангельской области) в Гражданскую войну, противостояние советских и американских летчиков в небе Кореи в начале 50-х и во Вьетнаме в середине 60-х.
В контекстеЗа что умирают пацаны? По данным российских СМИ, нефтеперерабатывающий завод, после того как был отбит у ИГИЛ, некоторое время находился даже под контролем российских фирм, его охраняли нанятые ими охранные агентства, вполне возможно, что и «вагнеровцы».
С конца 80-х и до начала 10-х XXI века казалось, что обсуждать возможность масштабного конфликта между США и Россией трезвомыслящий человек просто не может (пропаганда с обеих сторон не в счет). Сегодня, увы, не все так однозначно.
Еще со времен холодной войны военное столкновение между США и СССР/Россией представляется как апокалиптический обмен массированными ядерными ударами, уничтожающий как минимум обе стороны, как максимум всю цивилизацию. На самом деле ни одна из столиц не начнет войну с такого удара. Вопрос в том, какая из сторон решит таким ударом ее закончить.
Начнется же война, если она все же случится, в неведомом нам месте. И конечно, в начале никто применять стратегические ядерные силы не будет. Но можно представить несколько вариантов развития событий.
Например, Вашингтон не захочет безропотно уходить из Сирии, признавая тем самым полное поражение. И решит «хлопнуть дверью», ударив по ВС Сирии и политическому руководству САР, придумав очередное «применение химического оружия».
Что может привести к прямому столкновению с военным контингентом России в этой стране.
Или Москва захочет защитить Венесуэлу от американской интервенции, а Вашингтон не сможет удержаться от агрессии, не добившись успеха в свержении режима в Каракасе «мирным путем».
Или Штаты все же начнут размещать в Восточной Европе (возможно, даже в странах Прибалтики) БРСД, Россия воспримет это как законный casus belli и решит повторить опыт Израиля, выигравшего шестидневную войну с помощью превентивного удара.
Или на такой превентивный удар пойдут сами американцы. Приняв на вооружение и развернув в Европе БРСД, оснастив ВВС и ВМС новыми КРВБ и КРМБ большой дальности, Вашингтон решится-таки на попытку уничтожения российских СЯС единственным обезоруживающим ударом.
В контекстеКак изменится мир, когда Северная Корея станет ядерной державой Новая фаза кризиса вокруг Северной Кореи, скорее всего, не настолько драматична, как настаивают многие СМИ, и не представляет непосредственной угрозы для корейцев и их соседей. Однако в долгосрочной перспективе северокорейская проблема стала еще более сложной и потенциально еще более взрывоопасной.
В таком раскладе могут быть применены сверхмалые ядерные заряды, которые именно в силу своей «сверхмалости» наносят весьма ограниченный ущерб окружающей среде.
Поэтому в Пентагоне могут решить, что такое оружие станет восприниматься как «не совсем ядерное». Только в России будет совершенно иная точка зрения на это.
Все эти варианты, кроме, может быть, последнего, могут сбыться без применения ядерного оружия. Ход конфликта при этом будет определяться тем, кто первым начнет войну (это дает очень серьезное преимущество – инициативу), и удаленностью ТВД от собственной территории противников (ее близость позволяет быстро наращивать силы). Исходя из этого российский удар по БРСД в Восточной Европе обеспечит дальнейшее развитие событий в пользу Москвы.
В конфликте из-за Венесуэлы полное преимущество будет на стороне Вашингтона. Сирийский вариант может развиваться в разных направлениях.
Что касается американского обезоруживающего удара по российским СЯС, его успех будет зависеть от эффективности российской ПВО. Если она окажется низкой, то США сразу одерживают окончательную победу. Если ПВО РФ отразит нападение, в ответ автоматически следует полномасштабный ядерный удар по американской территории с взаимным гарантированным уничтожением в итоге.
Три первых варианта сами по себе к подобным последствиям могут и не привести. Поскольку это локальные конфликты, поражение в которых в военном плане нефатально. Но есть еще и политический смысл, который может оказаться сильнее здравого.
В годы холодной войны при всей взаимной ненависти стороны считали друг друга равными силой и статусом. Во главе обеих стран были люди, прошедшие Вторую мировую, понимавшие, как чудовищна даже неядерная война. Эти обстоятельства служили очень мощными сдерживающими факторами.
В контексте«Отсель грозить мы будем миру» Не исключено, что после разгрома вагнеровцев в Сирии Путин действительно смотрит на всех российских офицеров и генералов как на профнепригодных дебилов, не исключая из этого числа и «лучшего министра обороны», а заодно – лучшего пиарщика военного ведомства Сергея Шойгу, которого, вот беда, заменить пока некем.
Сегодня как в Вашингтоне, так и в Москве во властных структурах люди, родившиеся после Второй мировой (или находившиеся во время нее в младенческом возрасте). И взаимное восприятие у сторон изменилось. Вашингтон неадекватно воспринял сначала свою победу в холодной войне, а затем не состоявшуюся в результате этой победы мировую гегемонию.
Сейчас там идея фикс – заставить Москву признать себя проигравшей стороной, безоговорочно подчиняющейся Америке, выполняющей все ее правила и условия.
В Москве же намереваются заставить Вашингтон вновь признать Россию полностью равной США и вести себя с ней соответствующим образом.
Как несложно понять, позиции абсолютно несовместимы, что почти исключает компромисс.
Возможно, лично Трамп был бы готов к согласию с Москвой, но он в Вашингтоне во власти не один и решает далеко не все.
В такой ситуации даже локальное военное поражение становится в политическом плане совершенно невозможным для проигравшей стороны. Соответственно возникает необходимость повысить ставки, отыграться, развернув на ТВД новые силы либо начав боевые действия на других театрах военных действий, где успех кажется более вероятным. В итоге возникает эффект неконтролируемой эскалации, в конце которой – взаимное гарантированное уничтожение.
На самом деле удержать политиков от подобного развития событий могут военные, которые гораздо лучше понимают последствия конфликта.
Весьма показательно, что в Сирии американские и российские представители вооруженных сил сотрудничают гораздо успешнее и эффективнее, чем политики. Ни в США, ни в России нет традиций военных переворотов, в обеих странах есть традиция безусловного подчинения военных политическому руководству. Но как в Москве, так и в Вашингтоне люди в погонах всегда имели очень большое влияние на власть.
К тому же в Штатах генералы гораздо интеллектуальнее политиков. Соответственно именно военные могут настоятельно порекомендовать слугам народа не делать даже первого шага на пути к апокалипсису.
* * *
Александр Храмчихин
- заместитель директора Института политического и военного анализа
«Военно-промышленный курьер»